Аркадий ЗАСТЫРЕЦ

...Я люблю Екатеринбург, потому что здесь родился и вырос.

Люблю парк Маяковского, где одно время работала моя мама. Когда среди детей во дворе заходила речь о том, у кого и кем работают родители, я с особой гордостью сообщал: «Моя мама – директор детского сектора в парке Маяковского». Казалось, на свете немного должностей важнее этой.

Есть в городе места, которые уже исчезли или меняются и исчезают на глазах. Например, Верх-Исетский пруд, в котором, насколько мне известно, купаться уже нельзя. А ведь раньше я, пятилетним мальчонкой, уходил туда с ребятишками постарше из нашего двора на целый день. И ничего, мои меня отпускали, не боялись… – Бабушка, можно на ВИЗ? – С кем? – С Сявой и с Юркой. – Ладно, только пусть сперва зайдут. (Следовали строгие наставления старшим, после чего мы убегали на трамвай).

Я помню, как по утрам привозили и разносили по квартирам молоко. Как мы с детворой воровали мороженую квашеную капусту и мертвые бледно-зеленые огурцы из бочек, стоявших у нас во дворе на задах овощного магазина. Вынешь из бочки деревянную пробку – и запускаешь нежную ручку за добычей…

В детстве мы были почти непрерывно счастливы, хотя я помню немало страшных вещей. Например, пожар (помните, как в фильме А. Тарковского «Зеркало»: «Пожар. Только не орите»). Или сумасшедшую женщину, которая с воплями бегала по двору, нагая и простоволосая (точно, как в финальных кадрах «Замри, умри, воскресни» В. Каневского).

Жизнь не стоит на месте, и по пути что-то отваливается, а что-то остается с тобой навсегда.